«Every picture tells a story»
Коллекция Артемия Троицкого Идея этой выставки – не только возможность встречи с интереснейшим человеком и его прекрасной коллекцией современного искусства (работы И. Кабакова, С. Гундлаха, Т. Назаренко, Т. Новикова, Э. Логана, А. Виноградова и В. Дубосарского, В. Монро, А.Бартенева и др.), но и начало разговора об увлекательном и благородном деле – коллекционировании современного искусства. Артемий Троицкий (р.1955) – журналист, музыкальный критик, активист природоохранного движения и отец детей. В детстве хорошо рисовал, посещал кружок. В отрочестве увлекся музыкой; в юности – публицистикой. Издавна дружил с художниками, но не преследовал интереса. Поэтому обладателем предметов искусства стал сравнительно поздно (в середине 80-х) и совершенно случайно. Некоторые из ранних поступлений (в том числе графика Энди Уорхола и Ильи Кабакова с дарственными надписями) были утеряны в процессе семейной жизни. Тем не менее, по оценке экспертов, коллекция современного искусства Артемия Троицкого является лучшей среди всех, собранных в нашей стране небогатыми публичными людьми. 
«Иногда меня спрашивают: а бывали у вас в жизни какие-нибудь провалы, неудачи, профессиональные ошибки? Тогда я, обычно, рассказываю печальную историю о том, как по беспечности затер почти пятичасовое интервью Цоя, или как весной 94-го организовал грандиозный фестиваль BRITRONICA с участием APHEX TWIN, AUTECHRE, THE ORB и других, но в двухтысячный зал пришло всего сто человек, потому что тогда в Москве никто не знал, кто это такие… Сейчас, однако, мне приходит в голову другая история: как в начале 90-х я водил друзей, подруг и покупателей повеселиться на выставку молодых и неизвестных художников Виноградова и Дубосарского в (несуществующую, уже, кажется) «L-галерею» на Октябрьской улице. Там были развешаны все их классические работы, и стоили они по тысяче — полторы долларов. В принципе, я мог бы напрячься и купить всю экспозицию за десять тысяч, — тем более, что работы мне ужасно нравились. Однако я не то, чтобы пожадничал – скорее, поленился выуживать наличные из иностранных банков… Теперь, как вы понимаете, этот самый комплект потянул бы на миллиона на полтора, минимум. Но бывали и другие истории. Например, как позвонил мне однажды утром Свен Гундлах и сказал, эдак, насмешливо-равнодушно: «Ты, кажется, интересовался моими картинами с последней выставки? Помнишь помойку около моего дома? Загляни туда – может, найдешь что-нибудь интересное…» Вот тут я, к счастью, не поленился: поехал на другой конец города, нашел ароматную помоечку и там, среди понятно чего, обнаружил величайшее полотно замученного гоголевским синдромом Свена. Вообще, я совершенно не привязываюсь к материальным объектам. Мебель, электроника, шмотки, машины, часы – ко всем чертям с матерями катись любая вещица, но…Картины – это, все-таки, исключение. Наверное, потому, что они – не вполне вещи. Всякое искреннее, тем более, талантливое искусство – это продолжение личности художника. С изображениями и скульптурами можно вступать в нешумные взаимоотношения, и если они вам очень нравятся, то они становятся частью и вас тоже. И если собирать искусство не равнодушно, то коллекция не только создает хозяину комфортнейшую, как дружеская пирушка, среду обитания, но и может рассказать о нем, его круге и его жизни едва ли не лучше, чем он бы сам сформулировал».
А.Троицкий